Почему именно ее подозревают? Машина медленно выезхала на дорогу, и тут Юля увидела Глеба.
Он ехидно улыбнулся, поймав ее бессильный взгляд на себе, и пожав плечами, помахал ей на прощание рукой.
До девушки дошло, что сводный брат, как это и было раньше, снова ее подставил. Вот только теперь уже по-крупному…
За поджог дома Юле грозило уголовное наказание. На суде, словно гром среди ясного неба, прозвучал приговор:
–Три года колонии общего режима.
Глава 2
Сердце бешено колотилось в груди молодой девушки, идущей по серым коридорам исправительного учреждения.
Сзади, громко чеканя шаг, и то и дело, казалось, просто так, для порядка, подгоняя Юлю браным словцом, шагала строгая надзирательница.
Какая из камер моя? Как встретят меня сокамерницы? Продержусь ли я три года, полученные за то, чего не делала? Именно эти мысли мелькали в голове девушки.
–Стоять, Климова! К стене!– глухо каркнула надзирательница, давая Юле понять, что они пришли.
Девушка уткнулась лицом в холодную стену, ожидая, пока грозная женщина освободит ее запястья от наручников.
Надзирательница отворила дверь внутрь одной из камер. Та издала такой жалкий скрежет, от которого Юлю невольно передернуло.
–Твое новое жилище на ближайшие три года,– пробасила с усмешкой женщина, будто была рада, что Юля попала в такую ситуацию.– Так что располагайся.
Юля неуверенно переступила порог камеры. Внутри было пусто. Ее сокамерницы всё еще были на работах.
Приглядев себе место, Юля присела на низ двухъярусной кровати и стала раскладывать свои вещи.
В этот момент из коридора послышался громкий топот, ржущие голоса и дверь в камеру, издав все тот же противный жалобный скрежет, распахнулась.
Внутрь, одна за другой, толкая впереди идущих в спину, вошло семь представительниц женского пола.
И если бы не платки на их головах, можно было бы подумать, что среди вошедших есть не только женщины, но и мужчины.
Юля медленно повернула испуганное лицо в сторону тех, с кем ей предстояло провести бок о бок три года.
Сейчас должно было состояться первое и решающее знакомство, от которого и зависит, как к ней здесь будут относиться дальше.
Вошедшие в камеру девушки переглядывались между собой и молча кивали на побледневшую от страха Юлю.
–Новенькая,– пролетел по камере глухой шепот.– Новенькая…
–И довольно-таки борзая,– из толпы вперед выдвинулась полная женщина с изрядно помятым лицом.– Лапа, а ты ничего не перепутала?– добавила она, сверля Юлю презрительным взглядом.
–Она же не знает,– преградила путь разозленной женщине хрупкая девушка с голубыми глазами.– У меня место есть, а это чужое,– схватив Юлю за руку, она поволокла ее к другой кровати.
–То-то же,– женщина грохнулась на место Юли и принялась с любопытством ее рассматривать.
–Меня Полина зовут,– голубоглазая спасительница улыбнулась потерявшей дар речи Юле.– А эта грозная женщина Тая. Она нормальная, просто характер такой…вредный…
–Меня Юля зовут,– почти беззвучно ответила девушка.
–За что сюда попала?– достав из носка припрятанную жвачку, спросила Тая.– Сразу видно, что не нашенская…краля…ухоженная…
Она еще раз окинула взглядом Юлю, громко хрюкнув:
–Скоро тебе жизнь сладкой не покажется.
–Я по ошибке здесь,– Юля присела на отведенное ей спальное место.
–Все мы тут ни за что,– громко захихикала Тайка, хотя хохот этот больше напоминал конское ржание.
–А ну тише там,– надзирательница с наружной стороны пару раз для устрашения стукнула дубинкой по двери камеры.
–Коза,– оскалилась Тая.– Так за что ты сюда попала, зая?
Юля, путаясь в словах и запинаясь через слово, рассказала своим новым "подружкам" отом, как ее подставил сводный брат.
–Говорила же, что от мужиков одни беды,– Тайка в сердцах сплюнула на пол.– История твоя, печальная, конечно. Но налог платить все равно придется…
–Какой налог?– удивилась Юля, и ее пальцы задрожали.– У меня нет денег…
–А ты найди,– сухо бросила Тайка.– У тебя две недели. Оплата два раза в месяц по две тысячи рублей. На волю кому-нибудь черкани.
–Да у меня нет никого: ни матери, ни отца,– развела руками Юля, осознавая, что она, кажется, крупно влипла.
–А вот это уже плохо, очень плохо,– зевнула Тайка.– Так, все, я вздремну. Тишину держите.
После ее слов сразу же стало тихо, и через пару минут громкий храп женщины разошелся по стенам небольшой камеры.
–Ты не бойся, мы же тут работаем, наскребешь,– шепнула Полина Юле.– Обойдется как-нибудь.
Но слова Полины Юля уже не слышала, она с содроганием осознала, что три года здесь не выдержит.
Две недели девушка жила в спокойствии. Ад начался по истечении четырнадцати дней.
Тайка, переваливаясь с одной ноги на другую, словно утка, медленно подплыла к Юле, увлеченно читавшей книгу.
Со всей силы пнув по железной ножке кровати, баба-гром грозно спросила:
–Ты до фига умная что ли, как я погляжу?
Юля подняла на Тайку удивленный взгляд. Ей было странно, что такая женщина, как она, решила с ней поговорить об образовании.
–Ну да, умею читать со школы,– решила пошутить Юля, но тут же поняла, что Тайку ее грамотность не особо-то и интересовала.
–Деньги когда отдашь? Две недели прошли,– надувая огромный пузырь из жвачки, больше, чем ее собственное лицо, спросила Тайка.
–У меня нет,– Юля медленно захлопнула книжку, даже не запомнив страницу, которую читала.
Все эти дни она надеялась, что Тайка про этот налог забудет. Потому как та все четырнадцать дней молчала о деньгах и заговорила о них только сейчас.
–Ну, дорогуша, это твое дело, что ты не пошевелила и пальцем, чтобы их раздобыть,– Тайка огромными ручищами стянула Юлю со второго яруса кровати и поставила перед собой.– Радуйся, что я добрая и даю тебе срок еще две недели. Но отдать придется не четыре уже, а пять тысяч. Процент…Так что ускоренно ищи деньги, краля!– сухо добавила женщина, легонько щелкнув девушку по носу.
Девушка испуганно закивала головой и медленно попятилась к стене.
–Что будет, если я не найду деньги?– спросила Юля у Полины, рассматривающей местами потрескавшуюся старую фотографию.
–Не знаю, мы всегда находили деньги. Не связывались с ней,– отмахнулась голубоглазая девушка.
–А почему бы не устроить Тайке бунт? Нас же больше! Какое право она имеет брать с нас деньги?– немного подумав, предложила Юля.
